Презентація на тему:
Томас Еліот

ТОМАС СТЕРНЗ ЭЛИОТ „Нельзя ожидать, что мир будет выглядеть светлым, если вы постоянно носите темные очки.“

Никто не погружался в пучины человеческого отчаяния с таким изяществом и элегантностью, как Томас С. Элиот. Писатель Виктор Содон Притчет описывал его как «аккуратного человека, полную противоположность богеме, в черном котелке и с зонтиком, просящего нас занять наши места в аду».

Прежде всего, Элиот не был урожденным англичанином. Он принял британское гражданство в 1927 году и примерно в то же время перешел в лоно англиканской церкви. А родился он в городе Сент-Луисе. Он поступил в Гарвардский университет, надеясь получить докторскую степень по философии, но даже сам Элиот признавал, что читать его диссертацию было невозможно. Когда он не явился на защиту, университет отклонил его заявку на присвоение степени, после чего Элиот эмигрировал в Европу, где за свою карьеру успел побывать учителем, банкиром, редактором, критиком и всемирно известным поэтом.

Он оставался девственником до двадцати шести лет. Любого, кто читал его ранние стихи (например, сборник «Любовная песня Альфреда Пруфрока»), это совершенно не удивило бы. Когда Элиот наконец отыскал ту, которая, по его мнению, могла бы составить ему подходящую пару, последствия были катастрофические. Вивьен Хейвуд была жизнерадостной и общительной женщиной, считавшей сдержанного Элиота скучным и закомплексованным. Она была подвержена резким перепадам настроения, изменяла мужу и, по некоторым сведениям, была наркоманкой. Элиот описывает их отношения как вызвавшие «то состояние разума, которое породило поэму “Бесплодная земля”», — вряд ли это произведение могло бы стать иллюстрацией к семейному счастью. Поразительно, но их отношения продлились целых семнадцать лет, после чего Элиот решил, что с него хватит.

К этому времени Элиот уже стал если не процветающим, то во всяком случае известным и уважаемым поэтом Между такими событиями, как «Полые люди» и «Пепельная среда», Элиот писал критические очерки для разных литературных журналов. Именно в этих его очерках читатели впервые разглядели признаки скрытого антисемитизма, которые несколько подмочили его репутацию как критика. «Расовые и религиозные причины вкупе приводят к тому, что большое количество свободомыслящих евреев для общества нежелательно», — писал он в одной из статей. Кроме того, он смог найти теплые слова для Гитлера и Муссолини. Поклонники принялись копаться в его ранних произведениях на предмет поиска антисемитских высказываний. Они там были и до сих пор остаются пятном на его биографии.

Несмотря на его политические убеждения, Элиот был в 1948 году награжден Нобелевской премией по литературе. «Годы между пятьюдесятью и семьюдесятью — самые тяжелые, — замечал Элиот. — Тебя все время просят сделать то одно, то другое, а ты еще недостаточно дряхл, чтобы отказаться». Отказывался Элиот очень редко, напротив, он получал удовольствие от своей известности. В 1956 году послушать его выступление в Миннесотском университете собрались более четырнадцати тысяч человек — самая большая толпа, которая когда-либо собиралась на мероприятие, посвященное литературе. Чтобы вместить всех желающих, университету пришлось перенести лекцию на стадион. Под конец жизни Элиот решил еще раз попытать счастья в браке и благополучно прожил последние годы со своей бывшей секретаршей Эзмё Валери Флетчер.

Элиот страдал излишней мнительностью и чуть что вызывал «скорую», даже если обнаруживал у себя грибок стопы. Однако в конце 1964 года его настигла эмфизема легких, вызванная долгими годами курения, и 4 января 1965 года поэта не стало. В его честь была установлена мемориальная плита в Уголке поэтов Вестминстерского аббатства.

ИГРА СЛОВ Может, это и не самое поэтичное наблюдение, но современник Элиота поэт Дилан Томас как-то заметил, что имя «T.S. Eliot» — прекрасная анаграмма слова «toilets», то есть «туалеты». Кто бы мог подумать, что автор «Бесплодной земли» так любил розыгрыши! Приятель Элиота Эзра Паунд даже прозвал его за это Старым Опоссумом. Когда к Элиоту в гости заезжал кто-то из друзей-писателей, хозяин дома обычно готовил для каждого какой-нибудь розыгрыш, а потом как ни в чем не бывало ждал реакции. В его репертуаре были взрывающиеся сигары. Однажды он сорвал заседание правления в выпускавшем его книги престижном издательстве, сунув председательствующему между ног охапку горящих фейерверков.

„Когда кошка заводит человека, тому ничего не остаётся, как только с этим смириться.“ „Автор, работающий над своей рукописью, — по преимуществу критик, ибо просеивание, комбинирование, конструирование, вычёркивание, исправление, опробование — весь этот каторжный труд в большей мере удел критика, чем художника.“ „То, что мы называем отчаянием, — часто всего лишь мучительная досада на несбывшиеся надежды.“ „Если христианство погибнет, вместе с ним погибнет вся наша культура. И придется начинать всё сначала, медленно и болезненно, и новая культура из ниоткуда не появится. Нужно подождать, пока прорастет трава, потом скормить её овцам, потом состричь шерсть, а уж затем вязать себе кофту. Нас ждут долгие века варварства. Скорее всего, мы не доживем до расцвета новой культуры, как и наши прапрапраправнуки — а если и доживем, вряд ли кому-либо из нас это принесет счастье.“ „Демократия восторжествовала, и теперь быть личностью стало ещё труднее, чем раньше.“ „Телевидение - это такая развлекательная среда, которая позволяет миллионам людей слышать одну и ту же шутку в один и тот же миг и все же оставаться в одиночестве.“

Важную роль играют эпиграфы. Первый, "Мистер Курц умер", Элиот взял из повести Дж. Конрада "Сердце тьмы" и связан он с темой утраченной веры. Именно таким плохим английский языком служанка сообщает о смерти белого мистера Курца, которого в Конго считали богом. Если он умер, значит, богом он не был. Так возникает тема разочарования, тема обманчивых верований. Второй эпиграф, "Подайте старому Гаю", связан со старинной английской традицией: каждый год 5 ноября сжигать чучело Гая Фокса, одного из заговорщиков, которые старались подорвать английский парламент. Накануне 5 ноября дети ходят с чучелом и просят подать пенни. Потом чучело сжигают. Этот эпиграф намекает на сходство героев поэмы, "пустых людей", с чучелом Гая Фокса. Здесь также говорится о животворном огне для "пустых людей", от которого они должны очистится или сгореть, если больше ни на что не способны. Кто же они, эти "пустые люди"? Так поэт называет своих современников, которые потеряли веру, в душах которых лишь пустота и труха, и нет ни чувств, ни сути. В поэме сложная система образа Смерти. Люди потеряли веру, поэтому не верят и в бессмертие. Неверие в бессмертие, по Элиоту, и есть смерть. Поэтому "пустые люди" уже мертвы, хотя живут на земле. Еще один сложный образ проходит почти через всю поэму - образ Глаз. Этот образ Элиот взял у Данте. Невозможно, не встретив и не выдержав взгляда Беатриче, попасть в рай. Этих глаз боятся "пустые люди" и стремятся их увидеть. Но "пустые люди" слепые, и вернуть им зрение могут только глаза любви, глаза Беатриче. Третий образ, который зачаровывает читателя, - образ Тени, которая символизирует потерю свободы и нерешительность. Тень падает на все, к чему притрагиваются "пустые люди". Даже когда делают попытку вспомнить молитву, на нее падает тень, превращающая молитву в нелепость. Все эти образы ("пустые люди", "окрестности смерти", "слепые глаза" с одной стороны, Беатриче, "глаза любви" - с другой) создают своеобразный поэтический мир Элиота, и, даже на читателя не очень знакомого с литературными традициями, их использование производит сильное впечатление.